Июль 1923
Четверг 11/24 мая 23 г.
Служил раннюю у о. А. Встретился с о. Н. от В. в С. Потом с О.В. Соловей. Нюся лежит – туберкулез. Сократ тоже болен. Заходил с о. Н. к влк. Пантелеимону и Владимирской и потом был у Наместника. Подрясник синий сегодня будет готов. Потом был у Иверской. За обедней причащалась М.Л.Ф.
Вчера вечером был у Матвеевых на новоселье. Переехали к зятю. Теперь почти вся семья вместе. Хорошие люди. О.М. беседовали, идя почти до общины. Славная она, хорошая и ласковая, но вместе с тем серьезная, дельная и вдумчивая. Думаю, что из нее может выйти, боюсь не сглазить бы, настоящая и незаурядная христианка.
Пятница 12/25 мая
Литургию служил о. Сергий. В 1 час приобщал Феодора Козлова на 1 Перевед. д. 11. У него аппендицит. Ложится на операцию. Думаю, выправится. Вон Сморчков был какой покойник, ни кровинки, ни дыхания. Пособоровал я его в больнице. Сейчас такой молодец и здоровяк. Всегда в церкви.
Была Александра А. Просит благословения ехать в деревню. Здесь невестка очень обижает. Ну, я благословил, только велел возвращаться, да она и сама тоже так думает. Им здесь наскучит, да и тяжеленько будет без нее. Вот и обрадуются, когда вернется. С этим она и поехала. Потом приходила Е.Н. Сын ее несколько раз бывал у меня, но не заставал. Это она, мать его, настаивала на этом, а теперь сама пришла. Просит повлиять на него, чтоб он устроил ее куда-нибудь. Я обещал, а ее убедил пока примириться с теми условиями, в каких живут, и именно, у посторонних людей в общей, проходной комнате. Дал книжку. Успокоилась. Благодарит. Отправил письмо Ковалевым в Рыбинск. Заупок. всенощная. Спевка. Взял у Сережи ноты. Вечером пришла Настя. Просит благословения на брак. 11 лет жили невенчанными. Теперь муж сам начинает просить венчания. Высказал свою радость, обещал быть в Духов день. Как же она сама-то рада! А.С.К. – посажен. мать.
Июль 1923.
Как опять страшно тяжело! Боже мой, Господи, да неужели так всю жизнь мне будет тяжело? Но отчего это? Сейчас – отчего?
Август 1923.
И опять страшно тяжело! До невыносимости! И это больше года спустя. И как будто безотчетно, безосновательно, а между прочим, все в диаволе. Это он, губитель, устраивает дело так, чтобы дух наш все больше смущался и скорбел. «Душа Моя скорбит смертельно», – говорил Господь в туге сердечной.
1-14 сент. 23 г. Луки, гл. 14, ст. 8 и дальше.
«Когда ты будешь позван кем на брак, не садись на первое место, чтобы не случилось кто из званных чем почетнее тебя: и звавший тебя и его подошед не сказал бы тебе: уступи ему место, и тогда со стыдом должен будешь занять последнее место». Может ли быть, чтобы Господь учил людей тому, чтобы держать себя так скромно только для того, чтобы их прославляли и сажали выше? Это было бы немыслимо. Конечно, это смирение важно само по себе.
Вечером – молебен. Беседа о жизни первых христиан. Народу мало. Вот воодушевляйся. Ничего из программы не пропустил, но – все же чувствуется недостаток чего-то. Может быть – от народа. После молебна подошел В.П.П. Я его видел давно в храме, но лично знаком не был. Подает в суд. Не стало житья от жены и детей, сына и дочери 20, 21-го. Но в церкви, во время беседы, он почувствовал, что это нехорошо, просит совета. Велел разорвать бумаги и помириться.
7/V – 24 г.
Это было в 1923 г. Теперь он живет очень мирно с семьей, поступил на службу и не раз благодарил за то, что удержал его от тяжбы. Ну, конечно, ерунда, ну что бы из этого получилось, ведь жизнь стала бы невозможной.
По дороге встретилась женщина, плачет. «О чем?» - говорю. «Батюшка, житья не стало от мужа. В карты играет, все проигрывает, и меня бьет, как ни попало. Хочу разводиться – в суд подавать!» «Сколько лет живете-то вместе?» «Одиннадцать лет». «Господь с тобой, милая, что еще вздумала – ишь ты, разводиться? Господь с тобой, обойдется. А я вот побываю у вас на днях, где ты живешь-то».
7 мая 1924 г.
У Насти, которая была вскоре же повенчана, теперь уже скоро родится ребенок, хотя до сих пор, за 11 лет внебрачной жизни детей у них не было.
Понедельник
Был у А.А.М.: они с о. Алексием уезжают в деревню, потом пришла М.J.Г. Приехала недавно из Одесской пристани. Училась в 1-м Университете. Теперь живет у дальних родственников. Была в общине З.М. у о. В.П.Б. Как уж они там в течение года испортили ее! Ну, теперь подышав другим воздухом, отрезвилась, но корни остались. Просил причастить больную М. в больнице. Я обещал на днях. Она просила даже на той неделе, но я решил на этой, ей надо помочь. Из нее тоже может выйти человек. Бог даст, войдет в наш круг. Теперь подбирается из нас серьезный хороший люд. Но как удивительно все таки складываются обстоятельства! Как находят в этом мире друг друга нужные один другому люди! Господь двигает людьми, хотя бы они и считали, что все делают по своему произволу. Вот и чудеса любви Божией!
Вечером была Ксенья. Очень расстроена. У нее ведь только что умерла сестра. Теперь она с маленькой сестрёнкой. Недавно стала петь в левом хоре. Раньше был где-то на заводе и, между прочим, играла на сцене. Виден глубокий отпечаток той атмосферы: чужие слова, заученные манеры, игра мускулов лица. Видна вся глубокая борьба, происходящая от желания жить именно своей, личной жизнью, и от сознания невозможности отстраниться от той груды чужих переживаний, которыми загромоздила свою душу в театре. Я с первых же слов резко стал говорить ей, что нахожу ее в недолжном порядке. С подергивающимися углами губ она говорила, что ей было тяжело, когда она увидала, что я стал как-то дальше от нее. Я ответил ей, что это несомненно потому, что не вижу в ней следов духовной работы. У нас какая-то внешняя жизнь. Не видно внимания к себе, не видно духовности. Едва сдерживаясь уже, чтоб не заплакать, она сказала, что не будет больше петь, потому что, действительно, ею овладевает тщеславие ( у нее хороший голос), и что ей очень трудно бороться. Я согласился, но подумав, сказал, что лучше оставаться в хоре, для смирения, потому что она уже ловит сама себя на своих погрешностях. В ближайшее время, при внимании к себе, говорю, тщеславие пропадет. Проще, проще будьте, больше уходите в себя, не живите этой пустой жизнью внешних манер и разговоров. Жалуется на себя, что идя из церкви – смеется с подругами. Просит благословения ходить одной, думаю – это лучше, хотя боюсь гордости – я не такая, как прочие. Во избежание этого особенно подчеркивал ее худость и негодность. Смирение она все-таки чувствует. Где-то говорила об мне и так, что ей сказали – вы верите в батюшку больше, чем в Бога, но она на это возражала. Я сейчас же показал убедительно, что проповедую не себя, а все мое счастье, если люди будут приходить к Богу. Дал книжку писем Е. Феофана. Думаю, что все-таки нужно было больше подбодрить, а то слишком строго и холодно. Она все-таки страдает именно от этой своей двойственности, живет и театральной Ксенией. Хотя бы в конце нужно было несколько мягче и ласковее. . надо будет исправить это при первом случае: просфорка или ласковое слову могут все наладить.
Получил повестку, явиться в среду к Крачницкому для дачи показаний по вопросу о моей «преступной деятельности».
Вторник 5 июня 23 мая.
Утром, после обеда, дал денег на поездку в Тулу моей бедной матери, которую хотел устроить, но не удалось. Завтра хочет уехать. Несчастный человек. Вчера ей предлагали за кусок хлеба – продать себя. Какая гнусность! И кто же? Врач больницы! Я строго-настрого приказал беречь свою чистоту, и только в том случаю обещал свою поддержку. Она сама, правда, склонная к греху особа, но видно что совесть ее таки говорит, а мое отношение к ней и ко всем, подобным ей, вызывает у нее желание отблагодарить именно исполнением моих заветов, которые, конечно, – заповеди Христовы.
Была В.Р., принесла книги и исписанный лист – впечатления беседы и свои мысли. Будущая сестра Варвара! Но не выработавшийся еще человек. Дал Николаю: о божестве J.Х. и свою тетрадку: Бог или человек J.Х. Совет не состоялся.
Воскресенье 10 июня 28 мая. В 5 ½ утра пешком пошли в Косино. В 8 ½ прибыли. Шли все время под дождем. Обсушились, стояли литургию. Я служил. Потом чай у К. Вернулись, осмотрели древний храм св. Николая, батюшка отслужил молебен, сказал прочувственную приветственную речь, я отвечал. Потом еще раз обменялись. Очень трогательно. Потом – святое озеро. Купались, брали св. воду, снимались. Шли – пели молитвы. К вечеру – закуска и в 12-м часу ночи вернулись поездом. Общее впечатление – необыкновенно полное и прекрасное.
Понедельник. 11 июня 29 мая.
Собрался в Наровчат, но не достал билеты и вернулся.
Вторник 12 июня 30 мая
Был у м. Арсении. Сидел часа 4. У нее очень серьезный случай болезни одной сестры. Рассказывала о своей жизни. Очень устал. Вечером написал 2 статьи: «В чем неправда церковной революции» и «Чего не хватает собору 23 г.». Брал читать своей церковно-певческой братии.
Среда 13 июня 31 мая
С Братом был в Петровской Академии. Там утонул проф. Придорогин. Редкая личность. Катались на лодке, потом сидели и читали в парке.
Четверг 14/1 июня
Вечером молебен. Я стоял. Поговорил с 2-мя мужчинами относительно общины. С радостью согласны. С В. обменялись книгами: дал «Письма о христианской жизни» Еп. Феофана. Получил «Лучи» Розанова. Написала письмо, благодарит за молитвы, за все, стремится учиться. Очень изменилась и старается еще более перемениться.
После молебна сказал М., что приду. Обрадовалась. Дома была вся семья. Думаю, что хотя весь вечер прошел и очень хорошо, но мне самому несколько неприятно и даже тяжело было потому, что я являлся центром и, главное, старался им быть. Читал свои произведения, стихи и прозу, и везде сам являюсь героем: это – первое, а потом, особенно, как мне думается, А.П. смотрел на меня несколько иронически: кажется он видит во мне только молодого человека, даже увлекающегося. Но ведь я старался быть, насколько можно, серьезнее и глубже, дать понять, что если я всегда облекаю свои беседы в форму веселого, часто даже шутливого разговора, то только для того, чтобы они не были тяжелыми и скучными, но за ними всегда скрывается глубокая вера и любовь к человеку, желание поддержать и утешить каждого, вместе с тем, стараясь и просветить и углубить сознание и мировоззрение всякого с кем говорю. Но вот, что меня еще больше смущает. И в моих разговорах и, главное, в писаниях, представлению моих друзей рисуется такая жизнь, которую они не знают, не видят, да и знать не могут, т.е. по условиям действительности. Мне кажется, что их, особенно Н., может просто раздразнить эта возвышенная, счастливая счастьем духа жизнь, которая для них недоступна; услыхав о такой жизни, они и, особенно серьезная и вдумчивая Н. могут прийти в уныние, упасть духом и разочарованно холодно смотреть и на свою семью, которая так далека от нарисованной мною жизни и вообще на то, что кругом нас. Они могут решить, что такая жизнь не по их силам, они к ней не способны, и могут совсем отчаяться. Этого впредь нужно остерегаться. Нужно непременно сойти до отдельных людей и семей и стараться те условия, в которых уже они живут, понемногу скрашивать, изменять и улучшать, не пугая их. Утешать, ободрять и находить у них самих такие стороны, которые были бы хороши, но нуждались бы в улучшении, чтоб, таким образом, они совершенствовались, легко и радостно шли бы на этот зов. Но это хорошо, когда у людей есть потребность в возрождении, если есть стремление к улучшению, стремление подняться к Богу. Но что делать, когда напр. Н. говорит, что не понимает, что нужно от нее людям, в частности мне, она иронически относится к увлечению сестры церковной жизнью, она верит «по-своему» в Бога, но (утверждает М.) крестится редко и неохотно, в церкви бывает исключительно редко, и дом будто бы не молится, но говорит, что душа ее живет, и она ничего лучшего не желает. «Что собственно я должна делать, и почему?» – с недоумением спрашивает она меня. Что вот тут делать? Нужно ли, и как пробудить ее, и что именно нужно сделать, чтобы и она приобщилась бы нашей, церковной жизни? Что это нужно, мне думается, не приходится доказывать, потому что, раз я сам живу именно этой жизнью и, мало того, вижу столько добра, столько чудес, исходящих именно из этой жизни, то я не могу не звать каждого сюда, в этот тихий приют для души, но вот вопрос, – что нужно особенно оттенить, чем звать? Я старался и думаю, надо именно это и еще больше дать почувствовать, – неполноту жизни без этой жизни духа, проявляемой в Церкви, недостаточность смысла и радости без Духа Святого, и наоборот, осмысленность, красоту, силу и радостность жизни при благодатном действии Св. Духа, Который дышит в Церкви. «Что же нужно мне делать», – спрашивает она, будто бы уже поколебавшись в своей утвержденности. – «Ваше дело, – только сделайте усилие, только напрягитесь, а дело Божие, – зажечь в Вас искорку любви Божественной. «Дух, где хочет, дышит. И глас Его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит. Так бывает со всяким, рожденным от Духа». Вот, говорю, видите, это дело Божие, когда устроить. А Вы трудитесь. Помолитесь усерднее, и всегда молитесь, и дома, и в церковь походите, и вот пост идет Петровский. – Вы поговейте. Это будет самое лучшее. Вы почувствуете эту новую жизнь в Вас». Обещается. Дал книжку «Искание Бога».
Четверг 21-8 июня.
Молебен. Говорил о скорби. Меня не понимают, искажают мое отношение к людям, соблазняются. И главное – не спасаются. Ну, что же, поверь, буду строг и суров, или лучше совсем оставлю вас. Но – нет, надо трудиться. Большое смятенье, плач. Ну, ничего. Надо построже, хоть раз-то. И то думаю, слишком мягко еще.
