Приходской священник
У многих в наше время составилось странное и совершенно неверное представление о Церкви и священниках. Одни считают их политиканами, другие суеверами, третьи – торговцами. Эти строчки бросают, хотя слабый свет на истинное служение священника, по крайней мере, на некоторые его стороны.
I.
Храм наполнен народом. И стар тут, и млад…
Все в молитве стоят перед Богом;
Тут и дамы богатой блестящий наряд,
И старушка в пальтишке убогом.
Здесь стоят они все, как солдаты в строю,
Наравне, словно братья родные,
Каждый свечечку ставит к иконе свою,
Взгляды добрые, лица простые.
Много свеч и лампад. Гармонический хор
Приглашает «Христу поклониться»
И усталый от грубости жизненный взор
Тешит риз золотых вереница.
Прочтены на амвоне святые слова,
Замер в сводах хвалы отголосок;
Сердце чувства полно, вся в огне голова.
Я сжимаю невидимый посох.
Предо мною толпа. Сотни жадных очей
Жгут меня немигающим взглядом.
И труды бесконечных, бессонных ночей
Отдаю я родным своим чадам.
Они ждут, они просят Христовой любви:
«О, зажги в нас огонь Божий, пастырь,
Мы тебе отдаем в руки души свои,
Исцели, навяжи на них пластырь.
Научи нас молиться. Прости. Помолись.
Поклонись за нас пред престолом,
И утешь, приласкай. Жадно очи впились.
Все внимают священным глаголам.
II.
За мною ряды мимошедших столетий,
Спаситель Христос и Его благодать.
А здесь предо мною – духовные дети,
Я должен отчет за них Богу отдать.
Я знаю ученье Христа Иисуса,
Люблю Его, верю в Него и в отца,
И в Духа Святаго; я Троице молюся
И в мире я вижу Премудрость Творца.
Епископом Церкви я рукоположен
Пасти свое стадо Христовых овец,
И пастырства знак мне на перси возложен,
А в небе сплетается чудный венец.
Я здесь, я с тобою, о, паства родная.
Готов облегчить, успокоить, помочь.
Здесь в церкви, взошла уж заря золотая,
А в мире царит непроглядная ночь.
Я вам расскажу, как Спаситель родился,
Как жил и страдал, как любил всех людей.
Как деток ласкал, как за ближних молился,
И умер, распятый, как будто злодей.
Как в светлую ночь, Он воскрес своевластно,
Вознесся на небо спустя сорок дней.
Как Духом Святым, оживившись прекрасно,
Апостолы вере учили людей.
Как в темных пещерах спасались святые,
Как много для ближних творили чудес,
Как славили Бога калеки, больные,
Как верных молитва неслась до небес.
Как все в Божьем мире чудесно, прекрасно,
Как сладко друг другу во всем помогать,
Пусть песни священные дружно, согласно,
И в Тайнах Христовых блаженство вкушать.
И жизнь, уже не будет, как прежде, загадкой,
Все ясно, спокойно, легко и свежо;
И жемчуг слезинки, смахнувши украдкой,
Крестясь, скажем: «Господи, как хорошо!»
А я, умиленный склоняясь у престола,
Пред ним припаду, распростершись ничком,
За всех и молюсь, и прошу – без глагола
И славлю, и плачу в восторге немом.
III.
Уже повсюду отзвонили,
Народ расходится, а я
По подорожной, жирной пыли
Спешу, неделя ведь моя.
Там, за заставой, у кладбища,
Где не дома, а ряд лачуг, -
Лежит больной, почти что нищий,
Его на днях сразил недуг.
Горят глаза, чело пылает,
Раскрыты жаркие уста,
И взор рассеяно блуждает,
И имя слышится Христа.
«Отец… послушай… я… страдаю.
Но… я так плохо в мире жил…
А ведь теперь… я… у-ми-раю…
Я знать хочу, что… Бог… простил!
Прости? Простит? Коль я раскаюсь?
О, каюсь, Господи, прости», -
Рыдает он. Я наклоняюсь:
«Христос пришел, чтобы всех спасти.
Ужасна жизнь твоя, то верно;
Но Слово Божие не лжет –
Прощенье Господа бемерно,
Оно лишь покаянья ждет.
Во всех делах, что были плохи,
Ты, как разбойник на кресте,
Покаявшись в едином вздохе,
Познал блаженство во Христе.
Теперь ты с Богом примирился,
Простил и просишь всех простить;
Ты со Христом соединился,
Ты будешь вечной жизнью жить».
И чистым, просветленным взглядом
Смотрел страдалец и просил,
Чтобы по всем святым обрядам.
Его бы я похоронил.
Но вдруг замолк… вздохнул глубоко,
И вздрогнул… Замерли глаза,
Куда-то устремясь далеко…
А по щеке течет слеза.
Как благ Ты, Господи, пославши
Твоим рабам благой конец,
Нас по любви Своей Создавший
И нас Спасающий Отец!
IV.
Милые детки. Все личики нежные:
Снова я с вами, играю, шутя,
Пойте, резвитесь, пока безмятежные,
С вами и я становлюсь, как дитя.
С вами забудешь утраты, лишения,
Злобу людскую, и гордость, и ложь;
Радостью чистой вздохнешь обновления,
Словно весной, на лугу отдохнешь.
Но среди песен и игр жизнерадостных,
Тень иногда пробежит по лицу –
Мысль промелькнет: после детских лет сладостных
Мне их придется вести как отцу.
Нужно теперь, пока почва готовится,
Приобретешь на посев семена;
Долго растет, зеленея, шелковица, -
Глядь, - а катушка уж шелком полна.
Буду и вас я учить Слову Божьему,
Чувства священные в вас возгревать,
Чтоб не прожить жизнь по-пустопорожнему,
Ну, а теперь… будем петь и играть.
Вырастем, Бог даст, а там состареемся,
Будем сидеть на церковном дворе,
Крикну: иди-ка сюда, сядь, погреемся,
Любо сидеть на румяной заре.
Я расскажу, будто детскими сказками,
Как проводили мы долгий наш век;
Может, кто скажет, обвеянный ласками:
- «Батюшка, - добрый ведь он человек»!
ЯЛТА
23 сент./6 октября 1926 года.
