После концерта
Посвящается хору В. И. Благовещенского
Под покровом синеющей ночи,
В колыбельке уютной из роз,
Эльф-малютка раскрыл свои очи,
Пробудившись от сладостных грез.
Он вернулся из сказочной дали,
Из неведомых смертных высот,
Из страны, где не знают печали,
Где лишь вечная радость живет.
Он вернулся на землю из рая,
Где во сне он мечтой своей жил,
И где ангелы, в звезды играя,
Сладко пели о Господе Сил.
Отозвались священные звуки
В глубине чистой детской души,
И любви неизведавший муки,
Встрепенулся малютка в глуши.
И прильнувши вдруг ласково нежно
К лепесткам белой розы щекой,
Он забылся и так безмятежно
Охватил его сладкий покой.
То, что слышал он в ангельской песне,
То, чем грезил малютка в тиши,
Верил он, что живое воскреснет
В этой девственной, чуткой глуши.
И он жил только этой мечтою,
Он надеялся, верил и ждал,
Что сольется то небо с землею,
Что на землю сойдет идеал.
Он прижался нежней к изголовью
Из душистых фиалок и роз,
И из глаз, засиявших любовью,
Покатились жемчужинки слез.
Плакал эльф, своей чистой душою.
Он почувствовал ласку любви,
После неба, впервые землею
Был он принят в объятья свои.
И усталый от жизненной бури,
Долго ждавший покоя души,
Под покровом глубокой лазури
Тихо спал эльф-малютка в тиши.
* * *
Так, измученный жизнью суровой,
Встретив только насмешки людей,
Смертный ждет отголоска живого,
Ищет отзвука песне своей.
И те звуки, что слышал когда-то
Как наследье блаженных небес,
Вдруг пред ним воплотятся богато,
Унося за собой в мир чудес.
Встрепенется душа, как орленок,
Понесется в заветную даль,
И забудет, как малый ребенок
На груди у родной всю печаль.
И обвеянный чарами ласки,
Убаюканный песнью любви,
Отдохнет человек, словно в сказке,
Позабыв все волненья свои.
Вместе с ним - его ангел-хранитель,
Тень того, что играл с ним в раю,
Он один лишь его утешитель,
Он вручил ему душу свою.
И во сне, улыбаясь сквозь слезы,
Словно видя небесный чертог,
Он лелеет те светлые грезы...
В чистых грезах ведь истинный Бог.
.
Свящ. Георгий Горев.
Декабрь, 1922 год, Москва
